Рокер в рясе

Только что отец Николай вернулся из Санкт-Петербурга, где принял участие в фестивале «Мир без наркотиков». Отпел сольную программу, но вышел на сцену и вместе с «Пилотом», чтобы исполнить с Ильей «Чертом» свои песни.
Трезвение ума

— Мы ведь с тобой познакомились два года назад, после похорон Алексея Полковника. Именно ты его отпевал тогда…

— Про Алексея мне тогда сообщил Олег Попов, наш общий с Полковником дзержинский друг. И я, естественно, отправился на «Русское радио», отдать свой пиитический долг в священническом исполнении. Увы, по многим скорблю, кто ушёл без христианской подготовки к смерти, трезвения ума, адекватной молитвы, примирения с окружающими, в одиночку, без свидетелей — и по Алексею в том числе. Полковника впервые увидел и услышал в Дзержинске в 87м или в 88м году на каком-то рок-фестивале. И тогда же его «Волга да Ока» засела, как заноза, и повлияла на ряд моих песнюшек, таких, как «Город гопников» и «Объедки».

— Ты вернулся с антинаркотического рок-фестиваля. Такие фесты в народе называют «пчелы против меда». Не профанация ли?

— Фест назывался «Мир без наркотиков». А прикол про пчёл никогда не поддерживал, несмешно. Любой наркотик, алкоголь, табак и тому подобная ерунда мне мешает петь, сочинять, жить — проверено практикой. Илюхе и всем адекватным рокерам — тоже. Поэтому для нас это естественно и вожделенно — рок против наркоты и мир без греха.

— С удовольствием почитал твою биографию в Википедии. Насколько я понял, в 86-м году песни «Аквариума» тебя здорово встряхнули, и ты создал в СПТУ, в котором учился, группу «ВИА «Экватор». Что за песни из тебя тогда полились?

— «Экватор» существовал и до меня — в каморке, что за актовым залом. Мы с другом Димкой Волковым, флейтистом, влились к ним. Играли что? Барыкина, например. Это для отчётности. Позднее я стал свои песни приносить — «Доктор, дайте диагноз», «Город гопников», «Только ты одна». У меня тогда был бзик такой, чтобы каждый месяц выпускать по альбому, а то и по два-три. Чаще в одиночку записывал их на кассетный магнитофон «Весна». Затем мы с Димкой по Москве и Питеру промчались. С БГ и Джорджем Гуницким пересёкся. В «Храме рок-н-ролльных приходов единой евангелическо-лютеранской церкви России» чуть было винил не выпустил, но было лень перезаписывать альбом в лучшем качестве. Потом побрёл по монастырям и храмам. В дацан к буддистам собирался, но все же предпочёл Псково?Печёрский православный монастырь. До БГ было много всего интересного, например, Высоцкий и «Воскресение», но после Боба меня потянуло на абстракцию, обобщения.

Ты осталась там, где я был давно,

угроза встречи отпала корой,

И на развилке стоит голый ствол,

моя голография порчена правкой,

Но ты не смотришь мне в спину,

и это хуже, чем смерть…
«Я сказал, а вы додумывайте сами»

— Ты поющий рок-священник. Думаю, это новое явление. Как относятся к твоим песням в епархии? Там их слышали?

— Явление совсем не новое. Поют монахи, священники и диаконы. И рок, и блюз, и даже металл. Реакция, разумеется, всегда неоднозначная. Но в нашей епархии и до принятия мной сана знали о моем творчестве, но никаких разговоров у нас на эту тему не было. Вот если бы я был замечен в пьянстве, разврате каком, ереси или пропагандировал сие в песнях, тогда бы уволили, и не поминай лихом. А тут в чём проблема? И на епархиальных фестивалях пою, и на приходских праздниках. Никакой крамолы. Бывают разговоры за спиной, будто бы не всегда смысл песен понимают…

— И пора рассказать, как вы пересеклись с Ильей из «Пилота». И как ему пришло в голову использовать две твои вещи? Насколько я слышу, он их здорово переделал под себя, отшлифовал мотивы.

— В начале нулевых я наездами служил в селе Лукино Богородского района. Там находилось Православное сестричество в честь Покрова Божией Матери (теперь — монастырь), и туда часто приезжают паломники из разных городов, студенты… Мы с ними молились и, конечно, лялякали про стихи, музыку, театр, кино. У многих молодых людей есть предубеждение, что Храм и рок-музыка не совместимы. А тут их батюшка своими дисками задаривает, и у них отрицательные стереотипы рушатся. Задружились мы там со Светой Косаревой, она архитектор и близкий друг многих известных рокеров, даже книжку про Чижа написала. Через неё мои песни Илья и запел в 2002-м. Мы с Ильёй долго переписывались, он ещё штук пять-шесть наметил записать, но не сложилось. Илья переделал текст только в песне «Молитва» — сократил в два раза, одну строчку заменил. Мелодически тоже — облюзил или ошансонил. Теперь, думаю, надо мне Илюхину простоту перенять. «Неродину» — по темпу уравновесил, а текст практически первоначальный оставил, с моей «рыбной» записи.

Бак пробит, и бензинная кровь на нуле,

Струны рвутся от перенапряга.

И туда не попасть, и за тем не успеть,

И душа как уставший бродяга…

— Ты пишешь по одной-две песни в день. При этом я их слушаю и замечаю, что песни сыроваты. Мне кажется, если писать по песне в месяц и все время шлифовать мотив и текст, то реально выйдет лучше. Но тебе все-таки ближе сыроватость? Как первый выброс энергии…

— Бывают недели и месяцы пустоты. Всё по ходу — пришёл, увидел, запечатлел, иногда подкорректировал. Но чаще песня остаётся на уровне эскиза, один из альбомов поэтому так и называется «Зарисовки Тахифилаксия». Возможно, нерадивость переродилась в стиль и принцип. Не вижу смысла в доработках. Сказал — что хотел, и в сторону. Додумывайте сами. Это же не моя профессия, и денег с этого получать мне не грозит. Но если есть время, и песня самому нравится и людям — то дорабатываю.

— У тебя невообразимое количество альбомов — что-то около 200? В связи с этим вопрос: ты сам отличаешь удавшуюся песню от неудавшейся. Каков критерий?

— На данное время от первого тома осталось 90 альбомов, во втором томе — 80, сейчас 81?й пишу. В некоторых альбомах по 60–70 песен или просто стихов. В некоторых — девять-десять. Борис Борисович советовал мне пользоваться таким критерием: «Пой их людям, и всё станет ясно».

— Я знаю, что в 1996 году ты уничтожил все записанные к этому времени кассеты с песнями. А это-то зачем? К славе Гоголя решил примазаться?

— И к славе булгаковского Мастера. Хотел проверить — горят или нет. Убедился, что сгорит и не воскреснет то, чего не надо.
О месте женщины

— Тебя сильно шатает. Кидался во все религии и философии, даже секты. То священник в штате, то заштатный — причем по собственной воле. Это такое свойство характера? Шило в одном месте?

— Дурная голова ногам покоя не даёт. Мир-то Божий, а времени так мало, что успеешь — познавай в меру своих способностей. Бог всюду излил свою радость, и каждый человек лишь в нужное для себя время и нужном для себя месте способен её ощутить и принять. Поэтому и бегает человек, ищет своё «здесь и сейчас».

Дух Святой, словно клушка,

Над бездной носится, квохчет,

Бережёт наши души и за тело хлопочет.

А мы такие-сякие,

Заботы те не приемлем,

Того и гляди Божий дар

яичницей станет…

— И теперь главный вопрос. В сети до сих пор лежит написанное тобой пять лет назад эссе «Место женщины в православии». В нем ты высказываешься против парикмахерских и салонов красоты, а также призываешь запретить женщинам заниматься литературой, публичной деятельностью, писать в СМИ, да там много чего — на мой взгляд, совершенно мракобесного. То есть ты хочешь, чтобы все было как в Иране — чадра, молчание, бесправие?

— Моя статья называлась «Эмансипация» и лежала на форуме в разделе «Юмор», и друзья мне в личку отписывали: «Ржунимагу». Но большинством это как-то чересчур всерьёз было воспринято. Мне даже пришлось комментировать, что, мол, сказка — ложь, но… Мракобесие не в парандже, а в стриптиз-барах и подобных заведениях. Впрочем, шутки шутками, а в набат всё-таки нужно бить — разводы, пьянство, сироты при живых родителях, потеря ориентиров, смысла, неблагодарность за бытие. В статье выставлялись счета обоим полам. Эмансипация, освобождение друг от друга, равноправие в тунеядстве, блядстве и пьянстве — не те идеалы, которые хотелось бы привить своим детям. Такова была суть басни.

— Но народ это воспринимает за чистую монету. Скажи раз и навсегда — ты против женщин в искусстве? Против парикмахерских?

— Если женщине (как и мужчине) заняться больше нечем, и она действительно способна сказать нечто доброе, разумное, вечное, хоть в рок-музыке, хоть в литературе, то она обязана явить свой талант. Для волосатых хиппи и прочих хайратых парикмахерские — вообще странная вещь. Но своего сына я, бывает, стригу в цирюльнях. А любимая и единственная вместе с дочкой сами туда не хотят. Смысла в этом нет…